Менделевич руководство по аддиктологии купить

Укажите регион, чтобы мы точнее рассчитали условия доставки

Начните вводить название города, страны, индекс, а мы подскажем

Например: 
Москва,
Санкт-Петербург,
Новосибирск,
Екатеринбург,
Нижний Новгород,
Краснодар,
Челябинск,
Кемерово,
Тюмень,
Красноярск,
Казань,
Пермь,
Ростов-на-Дону,
Самара,
Омск

Руководство предназначено для врачей-наркологов, психиатров, медицинских (клинических психологов), оказывающих медико-психологическую, психофармакологическую и психотерапевтическую помощь пациентам с различными формами зависимостей. Аддиктология — наука о химических и нехимических зависимостях, изучающая механизмы их формирования, развития, диагностики, профилактики, лечения и реабилитации. В настоящее время значительно увеличивается число пациентов с аддиктивным (зависимым) поведением, требующее расширения границ наркологии за счет привлечения новых знаний в смежных дисциплинах (медицинской психологии, психотерапии, биомедицинской этике и др.). Аддиктология — новый раздел современной психиатрии и клинической психологии, требующий разработки принципиально новых подходов, что и отражено в книге. В руководстве представлены как теоретические разделы, описывающие современное понимание этиопатогенеза аддиктивных расстройств, их диагностические и дифференциально-диагностические критерии, так и частные вопросы клиники, терапии и реабилитации различных зависимостей — алкогольной, наркотической, игровой, пищевой, сексуальной, Интернет и пр. Руководство написано научным коллективом ведущих российских психиатров, наркологов, психологов под общей редакцией проф. В. Д. Менделевича.
.

МЭТРЫ
МИРОВОЙ
ПСИХОЛОГИИ

Под
редакцией проф. В. Д. Менделевича

РУКОВОДСТВО
ПО
АДДИКТОЛОГИИ

ББК88.4 Р84

Руководство по аддиктологии / Под
ред. проф. В. Д. Менделевича. СПб.: Речь,
2007.—768 с.

Руководство
предназначено для врачей-наркологов,
психиатров, медицинских (кли­нических)
психологов, оказывающих медико-психологическую,
психофармакологиче­скую
и психотерапевтическую помощь пациентам
с различными формами зависимостей.

Аддиктология —
наука о химических и нехимических
зависимостях, изучающая ме­ханизмы
их формирования, развития, диагностики,
профилактики, лечения и реабилита­ции.
В настоящее время значительно увеличивается
число пациентов с аддиктивным (зависимым)
поведением, требующее расширения границ
наркологии за счет привлече­ния
новых знаний в смежных дисциплинах
(медицинской психологии, психотерапии,
биомедицинской
этике и др.). Аддиктология — новый раздел
современной психиатрии и клинической
психологии, требующий разработки
принципиально новых подходов, что и
отражено в книге.

В руководстве
представлены как теоретические разделы,
описывающие современ­ное
понимание этиопатогенеза аддиктивных
расстройств, их диагностические и
диффе­ренциально-диагностические
критерии, так и частные вопросы клиники,
терапии и ре­абилитации различных
зависимостей — алкогольной, наркотической,
игровой, пище­вой, сексуальной,
Интернет и пр.

Руководство написано
научным коллективом ведущих российских
психиатров, нар­кологов,
психологов под общей редакцией проф.
В. Д. Менделевича.

АксельродБ. А.
(разделы 12.1-12.14; 12.15.1); Борцов А.
В.(глава9);Гарницкая А. С. (глава 16); Грязное
А. Н. (глава 30); ДамулинИ. В. (разделы
11.1-11.9; 11.12- 11.14; 12.1-12.14; 12.15.1);
ЕгоровА.Ю.(раздел 11.11;главы
19,20;разделы24.1;24.2.5; глава25);Зобин
М. Л. (глава 10); КершенгольцБ. М. (раздел
11.15); Клименко Т. В. (раздел 28.1); Крупицкий
Е. М. (глава 9); Леонова О. В. (глава22);МакаричеваЭ.
В. (раздел 4.1); Мей-лахс П. А. (глава
5); Менделевич В. Д. (главы 1-4,7,16-17,21, раздел
12.15; 27,29-30;раздел
24.2); Певцов Г. В. (разделы 11.1-11.9; 11.12-11.14);
Логосов А. В. (главы 13-15; раздел
24.3); Савченков В. А. (разделы 11.1-11.9;
11.12-11.14; 12.1-12.14; 12.15.1); Садыко-ва Р. Г. (глава
30); Самохвалов В. П. (глава 8); Самохвалова
О. Е. (глава 8); Сиволап Ю. П. (разделы
11.1-11.9; 11.12-11.14; 12.1-12.14; 12.15.1);Ткаченко А. А.
(глава 18; раздел 28.2); Фролова
А. В. (раздел 24.2); Цымбал Е. И. (глава 6);
Чернобровкина Т. В. (раздел 11.15); Шайдукова
Л. К. (раздел 11.10; глава 26); Шевченко Ю. С.
(глава 23); Шостакович Б. В. (глава22);
Янушкевич М. В. (разделы 11.1-11.9; 11.12-11.14).

ISBN
5-9268-0543-0

© Коллектив авторов, 2007

© В. Д. Менделевич, научная редакция,
2007

© Издательство «Речь», 2007

© П. В. Борозенец, обложка, 2007

Структура психических
и поведенческих расстройств, с которыми
приходится стал­киваться психиатрам,
психотерапевтам и клиническим психологам
в современных усло­виях, кардинально
и стремительно изменяется. Существенно
(особенно в амбулаторной консультативной
практике) возрастает удельный вес
поведенческих девиаций и рас­стройств,
еще десять-пятнадцать лет назад казавшихся
казуистикой и исключением для практической
психиатрии и психологии. К ним можно
причислить ненормальные пове­денческие
стереотипы наркоманического, сексуального,
религиозного или фанатично­го
поведения, выходящую за рамки психологически
и социально объяснимой склон­ность
к азартным играм, патологическую страсть
к воровству, интернет-зависимость,
расстройства
приема пищи и пр. Оценить в цифрах
реальную распространенность пере­численных
поведенческих расстройств и девиаций
не представляется возможным, т. к. у
специалистов отсутствуют традиции,
знания и навыки их диагностики вообще
и диффе­ренциальной
в частности, а также теоретические
обоснования терапии и коррекции. Кроме
того, нередко пациенты с подобными
проблемами оказываются вне поля зрения
психиатрии и психологии.

Несмотря на
поставленные перед психиатрией и
психологией практикой и пациента­ми
новые проблемы, эффективность и
обоснованность помощи при широко
распро­странившихся
специфических поведенческих расстройствах
оказывается незначитель­ной
по сравнению с терапией известных и
изученных симптомов и заболеваний —
пси­хотических
расстройств эндогенного и экзогенного
происхождения, невротических и
соматоформных,
личностных и прочих традиционных
психических нарушений. Можно утверждать,
что психиатрия оказалась не вполне
готовой к видоизменению структуры
изучаемых
проблем как в теоретическом, так и в
практическом плане.

В связи с видоизменением
структуры психических и поведенческих
расстройств и девиаций
на современном этапе возникла необходимость
выделения новой области зна­ния
— аддиктологии.
К сфере ее
основных интересов относится проблематика
зависи­мых
(аддиктивных) форм поведения как
психологического, так и психопатологического
уровня.
Аддиктология является мультидисциплинарной
наукой, системно и комплексно изучающей
все формы и типы аддиктивного поведения,
его механизмы, профилактику, терапию
и реабилитацию пациентов/клиентов.

На данном этапе
развития аддиктологии насущной проблемой
следует признать изу­чение
расстройств
зависимого поведения (аддиктивныхрасстройств).
Именно
пси­хические
и поведенческие нарушения, характеризующиеся
доминантой зависимости («фетишезависимым
поведением», по определению Б. М. Когана),
составляют наиме­нее
разработанную в теоретическом плане и
резистентную к терапии группу. В МКБ-10
расстройства зависимого (аддиктивного)
поведения не выделены в отдельную
рубрику. Видимо,
этот факт связан с тем, что до настоящего
времени всерьез не ставился вопрос о
сходстве и истинной коморбидности всех
форм патологического аддиктивного
поведе­ния, отсутствовали научные
предпосылки для утверждения, что
механизмы их формиро-

4

Современная аддиктология

вания едины.
Исследования проводились разрозненно,
по каждой из форм девиаций отдельно,
не велось комплексных, методически
выверенных изысканий. Несмотря на это,
результаты отдельных работ (Менделевич,
1998,2002,2003; Андреев, Ковалев, Буха-новский,
Перехов, Бухановская, Дони, 2001; Дереча,
2001; Егоров, 2005) указывают на тог факт,
что вероятность существования единых
этиопатогенетических механизмов
рас­стройств зависимого
(аддиктивного) поведения высока.

Именно поиск
доказательств существования
этиопатогенетического единства и
яв­ляется важной составной частью
современной аддиктологии.

Классификация
психических и поведенческих расстройств
10-го пересмотра выде­ляет
и позволяет диагностировать следующие
формы поведения, которые можно отнес­ти
к зависимым:

F1
— Психические
и поведенческие расстройства вследствие
употребления пси­хоактивных
веществ:

F5
— Поведенческие
синдромы, связанные с физиологическими
нарушениями и физическими
факторами:

• F50 —
  расстройства приема пищи:

• …нервная анорексия;

• …нервная булимия:

• F55
  —злоупотребление веществами, не
  вызывающими зависимости:

• …антидепрессантами;

• …слабительными;

• …анальгетиками;

• … средствами снижения кислотности;

• … витаминами;

• … стероидами или гормонами;

• … специфическими
  травами и народными средствами. F60.7
  —
  Зависимое расстройство личности.

F63
— Расстройства привычек и влечений:

• патологическая склонность к азартным
  играм (гемблинг);

• патологические поджоги (пиромания);

• патологическое воровство (клептомания);

• трихотилломания.

F64 —
расстройства
половой идентификации:

• трансвестизм
двойной роли.

F65
— расстройства
сексуального предпочтения (парафилии):

• фетишизм;

• фетишистский трансвестизм;

• эксгибиционизм;

• вуайеризм;

Современная
аддиктология

5

• педофилия;

• садомазохизм.

F91.2 —
социализированное расстройство
поведения:

• расстройство поведения, групповой
  тип;

• групповая делинквентность;

• воровство в компании;

• прогулы школы.

F93.0
— тревожное расстройство в связи с
разлукой в детском возрасте. F94.2
— расторможенное расстройство
привязанности детского возраста. F98.4
— стереотипные двигательные расстройства.

Некоторые авторы
(Бухановский, 2001) помимо перечисленных
расстройств в каче­стве
базового для формирования аддиктивного
поведения называют обсессивно-ком-пульсивное
нарушение; с нашей точки зрения, оно не
может считаться не только базо­вым,
но даже сходным с иными, зависимыми по
ряду параметров отражающими извест­ные
психопатологические закономерности.
Обсессивно-фобическое расстройство
не может быть
причислено к группе нарушений с
доминантой зависимости, во-первых, по
причине его исключительно психогенного
характера (оно входит в группу F42),
во-вто­рых (и это главное), вследствие
того, что расстройства зависимого
поведения относятся к
сфере психической патологии (pathos),
а не к заболеваниям (nosos),
тогда как обсес­сивно-фобическое
расстройство не может считаться
психической патологией в собствен­ном
смысле слова.

Как показывает
анализ приведенного выше списка
поведенческих расстройств, ба­зовой
характеристикой которых выступает
зависимость — аддикция (от веществ,
людей, пищи,
секса, различных событий или явлений),
и сравнение МКБ-классифицируемых форм
с практикой, этот перечень объектов и
субъектов зависимости не носит
исчерпы­вающего
характера. В практической психиатрии
и психологии наряду с перечисленными
часто встречаются
такие поведенческие зависимости, в том
числе патологического ха­рактера,
как: фанатизм (религиозный, спортивный,
музыкальный), парасуицидальное поведение
(патологическое увлечение экстремальными
видами спорта), «паранойя здо­ровья»
(спортивная аддикция) и некоторые
другие, приводящие к психосоциальной
де­задаптации, но не нашедшие своего
места в современной квалификации
поведенческих расстройств.

Противоречивость
современной классификации расстройств
аддиктивного поведе­ния заключается
еще и в том, что в некоторые рубрики
МКБ-10 включены нарушения, проявления
которых феноменологически неидентичны.
К примеру, в рубрике F63
(«рас­стройства
привычек и влечений») гемблинг соседствует
с пироманией и трихотиллома-нией.
Подобное положение отражает переходный
этап развития психиатрии и клиниче­ской
психологии, время осмысления проблемы
зависимостей. В связи с очевидной
про­тиворечивостью
ситуации можно предположить, что
объединение расстройств привычек и
влечений с иными формами зависимостей
логично и обосновано. Видимо, следует
обратить
внимание на тот факт, что зависимости
могут быть системными,
т. е. охваты­вать
все отношения (или их большинство)
личности с окружением (наркомания,
алкого­лизм,
никотинизм, гемблинг, фанатизм), и
элементарными,
ограничивающимися
узким кругом
действий и поведенческих актов. Причем
в рамках системных зависимостей
про­исходит
изменение ценностных ориентации
личности, некоторая «деформация
личнос­ти», тогда как при элементарных
подобного не происходит. Не исключено,
что элемен­тарные зависимости
предшествуют системным (таких данных
в литературе не было об-

6

Современная аддиктология

наружено), т. к.
известны возрастные приоритеты
зависимостей: патологические при­вычные
действия характерны для детского, а
аддикции — для подросткового возраста.
Кроме того,
можно предположить, что элементарные
зависимости отражают психофи­зиологический,
а системные — личностный уровень
аддиктивного реагирования. Инте­рес
представляет также коморбидность
выделенных видов зависимостей.

Актуальными для
развития психиатрии и клинической
психологии, помимо пробле­мы
выделения новой группы расстройств
аддиктивного поведения и выявления
единых механизмов
их формирования, становятся следующие
вопросы; 1) какие клинико-психо-патологические
критерии следует заложить в основу
диагностики расстройств аддиктив­ного
поведения и их дифференциации с
девиантными непатологическими формами
зависимого
поведения; 2) каковы механизмы формирования
расстройств аддиктивного поведения
— личностные, психогенные, экзогенные,
эндогенные, смешанные; 3) суще­ствуют
ли связи между девиантным аддиктивным
поведением и расстройствами зависи­мого
поведения, т. е. имеется ли континуум
между нормой и патологией, или они
сущно-стно
различны как непсихотические и
психотические нарушения; 4) соответствуют
ли параметры
аддиктивного поведения в рамках девиаций
и расстройств известным харак­теристикам
зависимой личности; 5) имеются ли
корреляции между клиническими фор­мами
аддиктивного поведения и
личностно-характерологическим радикалом:
6) суще­ствует
ли патогенетическая связь между
выраженностью (глубиной)
личностно-характе-рологических
девиаций — от акцентуаций до личностных
расстройств — и вероятностью развития
расстройств зависимого поведения.

Пока вопросов в
сфере науки о зависимом поведении
(аддиктологии) больше, не­жели ответов.
Однако любое серьезное учение отличается
в первую очередь правиль­ностью
и точностью формулирования проблемы.

Накопленные
психолого-психиатрические знания в
области отдельных расстройств, которые
можно отнести к аддиктивным (сексуальных,
наркологических, привычек и вле­чений),
а также данные, полученные в процессе
собственных исследований, изложен­ные
в данной работе, позволяют предложить
некоторые общие принципы выделения
группы расстройств
зависимого поведения (РЗП), наметить
пути решения поставленных выше
проблем и поиска ответов на сформулированные
вопросы.

Учитывая тот факт,
что в МКБ-10 отсутствует неприкладная
характеристика зависи­мости,
а приводятся лишь ее критерии в рубрике
«Психические и поведенческие рас­стройства
вследствие употребления психоактивных
веществ», обратимся к описанным критериям
с целью выявить их универсальность. К
признакам синдрома зависимости относят:
1) выраженную потребность или
необходимость… (принять вещество); 2)
нару­шение способности контролировать
начало, окончание и… дозировки
(вещества); 3) фи­зиологическое
состояние отмены; 4) признаки толерантности;
5) прогрессирующее заб­вение
альтернативных интересов; 6) продолжение
употребления, несмотря на очевид­ные
вредные последствия.

Анализ большинства
вышеприведенных параметров показывает,
что, несомненно, можно
обнаружить сходство, коморбидность
всех клинических форм зависимостей.
За­мена слов
«употребление веществ» на словосочетание
«фиксация внимания на видах деятельности
или объектах» не меняет сути. Следовательно,
можно предположить: это первое,
что дает основание выделить группу
расстройств зависимого поведения.
Однако открытым
остается вопрос о критериях дифференциальной
диагностики патологиче­ского
и непатологического зависимого
(аддиктивного) поведения, нужен
способ, по­могающий
отличить расстройства
от девиаций. Приведенные
выше критерии не явля­ются
абсолютными и не позволяют проводить
эффективную дифференциацию.

Современная
аддиктология

7

Наиболее спорным
и неоднозначным представляется понятие
патологического вле­чения к чему бы
то ни было, разграничения, к примеру,
употребления психоактивных веществ
и злоупотребления ими. Теория психиатрии
и клинической психологии, к сожа­лению,
не предоставляет каких-либо научных
критериев для дифференциации этих
поня­тий. В
настоящее время нет серьезных
диагностических указаний на то, в каких
случаях непатологическое
или физиологическое влечение (если
таковое существует) сменяется
патологическим. Продолжают использоваться
нравственные или количественные
под­ходы к
решению данного вопроса. Под
злоупотреблением (см. F1
и F55
по МКБ-10) подразумевается
«употребление с вредными (…социальными
и медицинскими) послед­ствиями».
Для квалификации данного процесса
используются указания на «хрониче­ское
и неоправданное, связанное с ненужными
затратами, употребление», что нельзя
признать
правомерным. В МКБ-10 отсутствует научно
обоснованная регламентация оценки
патологичности влечений. К примеру,
критерии отличий патологической
склон­ности к азартным играм, воровству,
поджогам от непатологической содержат
указания на
«чрезмерность», «частоту», «повышенность
интереса», «повторность», «отсутствие
очевидных
мотивов», «неспособность противостоять
желанию». В сексологии к первер­сиям
традиционно причисляют девиации на
том основании, что «нетрадиционный
путь становится
единственным или доминирующим способом
достижения сексуального удов­летворения»,
т. е. используется количественный
принцип дифференциации качественно
отличных явлений.

Сравнительный
анализ различных клинических форм РЗП
показывает, что сходный и, возможно,
этиопатогенетически значимый
диагностический критерий их патологич­ности
(а значит, клинического уровня нарушений)
— наличие
эпизодов измененных со­стояний
сознания при реализации зависимости.
Результаты
исследований сексопато­логов
убедительно демонстрируют, что парафилии,
которые можно отнести к расстрой­ствам
зависимого поведения, в обязательном
порядке включают в себя измененные
состояния сознания в период попыток
реализации оргастической разрядки
(Ткаченко,1999).
Сходные клинические проявления
сопровождают религиозный фанатизм,
социа­лизированное
расстройство поведения, стереотипные
двигательные нарушения в дет­ском
возрасте, расстройства привычек и
влечений. Следовательно, можно
предполагать, что критерий измененных
состояний сознания в период реализации
зависимости играет основополагающую
роль в диагностике данного расстройства.
Феноменологически эти изменения
проявляются «особыми состояниями
сознания» и «сумеречными расстрой­ствами
сознания». Известно, что механизмы
данных расстройств сознания — либо
орга­нические
(наиболее часто эпилептического
характера), либо психогенные, что может
еще раз указывать
на специфику сочетания данных факторов
в происхождении зависи­мого
поведения в целом.

Вопрос о признаках
изменения состояния сознания является
крайне сложным, по­скольку само
понимание сознания противоречиво.
Существуют десятки и даже сотни концепций
сознания. Большинство авторов сходится
в том, что измененные состояния сознания
включают, как минимум, три разновидности:
трансовые состояния (гипноз, самогипноз,
ритуальный транс), особые состояния
(сверхбодрствование, индуктивное,
предсмертное)
и состояние сна. Удачным и продуктивным
следует признать обращение в ракурсе
данной проблемы к исследованиям К.
Ясперса о ясности и изменениях созна­ния,
о которых мы указывали выше. По его
представлениям, существует четыре
фор­мальных
признака сознания «Я»: 1) чувство
деятельности — осознание себя в качестве
активного
существа; 2) осознание собственного
единства: в каждый данный момент я
сознаю, что я един; 3) осознание
собственной идентичности: я остаюсь
тем, кем был

8

Современная аддиктология

всегда; 4) осознание
того, что «Я» отлично от остального
мира, от всего, что не является «Я».
Следовательно, на основании отклонения
хотя бы от одного из перечисленных
при­знаков
состояние сознания человека можно
признавать измененным. И если у него
об­наруживается
одна из разновидностей зависимостей,
а изменение сознания связано с ней или
спровоцировано ею, то данный вид
расстройства логично причислять к
рас­стройствам
зависимого поведения. Чаще других при
зависимостях отмечается измене­ние
или утрата чувства деятельности. При
этом индивид не ощущает, что способен
кон­тролировать
собственное поведение. Он продолжает
неадекватное (даже с его точки зрения,
т. е. до определенной степени критически
осмысляемое) действие, пытается
ре­ализовать
зависимость с целью «эмоциональной
разрядки» (оргазма или снятия диском­форта)
вопреки рациональному осмыслению
поступка, прогнозированию его негатив­ных
результатов и последствий.

Приведенный выше критерий преодотшости
и непреодолимости зависимости может
явиться еще одним критерием дифференциальной
диагностики патологического и
непатологического зависимого поведения.
Его анализ упирается в проблему
диффе­ренциации влечений и
увлечений. Разница между понятиями
«увлечение» и «влече­ние»
заключается в том, что увлечение
характеризуется осознанностью цели и
мотива, интеллектуализированными
эмоциями, его динамика непрерывна, а
не приступообраз­на,
оно не осуществляется импульсивно, а
возникает лишь после тяжелой борьбы
моти­вов;
влечения же обладают противоположными
характеристиками, однако при усиле­нии
патологичности увлечений могут
появляться признаки, сближающие
увлечения с влечениями (Гурьева,
Семке, Гиндикин, 1994).

Особое место в ряду
аддикций занимают привычки и патологические
привычные действия.
Под привычкой понимается «образ
действий, склонность, ставшая обычной
и постоянной».
Патологичность же привычек, как правило,
основывается на социальной неодобряемости
выбранной склонности (именно поэтому
никотинизм или алкоголизм нередко
обозначают «вредной привычкой»). Не
вызывает сомнений тот факт, что мно­гие
патологические привычки включают в
себя свойства расстройств зависимого
пове­дения (или являются ими) на
основании как критерия непреодолимости
влечения к вы­полнению
какого-либо действия, так и критерия
измененных состояний сознания в мо­мент
реализации влечения. Дальнейшие
углубленные сравнительные исследования
могут пролить
свет на связь между системными и
элементарными зависимостями, на их
сход­ства и различия.

Механизмы
формирования зависимого поведения и
коморбидности до
настоящего времени
остаются неясными. Высказываются
взаимоисключающие точки зрения о роли
церебральных,
психогенных и личностных факторов в
становлении данного вида пове­денческих
расстройств. Наиболее активно проблема
этиопатогенеза зависимостей пред­ставлена
в работах, посвященных сфере парафилий
и наркологии и отстаивающих точку
зрения о
значимости врожденных или приобретенных
церебральных отклонений. Про­тивоположной
точки зрения придерживаются психологи,
изучающие гемблинг, интер­нет-зависимость,
нарушения пищевого поведения, религиозный
фанатизм и обнаружи­вающие
личностные механизмы формирования
девиаций поведения.

Вопрос о связи
зависимого поведения и преморбидных
личностных особенностей. в
частности качеств зависимой личности,
также остается открытым. Немногочисленные
исследования
связи зависимого поведения с
характеристиками зависимой личности
не позволяют
до настоящего времени утверждать
облигатность данной корреляции. Наши
(Менделевич,
2002) теоретические и экспериментальные
исследования типичных психо­логических
параметров зависимой личности позволили
уточнить их и считать сущност-

Современная
аддиктология

9

ными параметры,
представленные далее: инфантильность,
внушаемость и подражатель­ность,
прогностическая некомпетентность,
ригидность и упрямство, наивность,
просто­душие
и чувственная непосредственность,
любопытство и высокая поисковая
актив­ность,
максимализм, эгоцентризм, яркость
воображения, впечатлений и фантазий,
нетер­пеливость,
склонность к риску и «вкус опасности»,
страх быть покинутым. Этиопатогенез
таких сущностных
параметров до конца не изучен. Имеются
указания и на психологи­ческий,
и на психофизиологический механизм их
формирования.

Таким образом,
приведенный выше анализ ситуации в
области состояния теории и практики
аддиктологии показывает, что можно
предполагать существование единого и
универсального
механизма патологического зависимого
поведения. Видимо, в процес­се
социализации и с участием врожденных
и приобретенных церебральных отклонений
происходит
становление черт зависимой личности.
Не исключено, что важную роль здесь
играет обретение или необретение «опыта
разлуки», возникающего в детском
воз­расте, и
некоторых психофизиологических
механизмов, приводящих к инфантилизму,
повышенной
внушаемости и психической ригидности.
Процесс же формирования кон­кретного
клинического варианта расстройств
зависимого поведения (наркотического,
игрового,
пищевого, сексуального, религиозного)
во многом стихиен. Предположитель­но,
зависимая личность создает каркас, на
который нанизываются зависимости-фетиши.
Они могут быть
устойчивыми (монофеноменологичными)
и неустойчивыми (полифе-номенологичными).
Данные, представленные в этой работе,
на наш взгляд, демонстри­руют
несомненную коморбидность некоторых
форм расстройств зависимого поведе­ния.
Однако дальнейшие углубленные комплексные
клинико-психопатологические,
экспериментально-психологические,
психофизиологические и нейрохимические
иссле­дования
позволят оценить, насколько обоснована
точка зрения о необходимости выделе­ния
особой группы расстройств зависимого
поведения, объединенных единым
этиопа-тогенетическим механизмом.